По всей территории бывшего Советского Союза собирательный образ чукчи складывался из анекдотов. Он совершенно не соответствует действительности.
Чукчи всегда являлись величайшими воинами севера. Бесстрашными, воинственными, носящими экзотические доспехи, которые могли остановить пули казаков.
Чукчи были настолько свирепы, что никто так и не смог покорить этот народ. Только уже в 20 веке они стали частью советского сообщества.
Откуда взялось само слово "чукча" не известно и его сам народ не любит и не употребляет. Маленький воинственный народ называет себя "луораветлан", то есть "настоящие люди".
Образ чукчи описал капитан Д.И.Павлуцкий, долгое время воевавший с ними и вошедший в их мифологию в виде злобного персонажа. Они его в итоге убили. Павлуцкий писал: "Чукчи народ сильный, смелый, плечистый, рассудительный, справедливый, воинственный, любящий свободу и не терпящий обмана, мстительный, а во время войны, будучи в безвыходном положении убивают сами себя".
В целом, это невысокий народ, но среди них встречались и отдельные люди ростом 186 см. Они имели крепкое телосложение, ближе к массивному – но массивность эта была следствием обильной мышечной массы – людей с избыточным жиром там не встречалось. Соответственно, это были люди большой физической силы – они могли легко тащить на себе целого оленя. Для дополнительной тренировки силы и выносливости среди чукчей был популярен бег и поднятие тяжелых камней. Так они поддерживали хорошую форму.
Собственно, сами чукчи делились на племена оленеводов, занимавшихся в основном разведением оленей, и оседлых рыболовов и охотников на морского зверя. Чукчи-оленеводы были самыми подготовленными и сильными и воспринимали оседлых как более слабых и изнеженных, что не мешало им в случае вражеского набега, объединяться вместе. Они на байдарках пересекали Берингов пролив, атаковали аляскинских эскимосов и захватывали их женщин и детей.
Оленеводам из тундры платили дань их соседи: коряки, якуты, эвенки и др. Они носили разные доспехи - кожаные, костяные, позже железные. Бойцы отлично владели копьями, метко стреляли из составных луков. Наконечники стрел зачастую смазывали ядом из корня лютика. После победы над противником в бою мужчина делал небольшую татуировку на запястье. У опытных воинов такие тату доходили до плеч.
О частоте боевых столкновений с эскимосами наглядно говорит такой обряд: когда встречались два этих народа и собирались торговать, перед торгом проводили жертвоприношение, убивая двух оленей. По тому, как животные падали, определяли, кто в случае ссоры нападет первым. Если ссора действительно случалась, все расходились, готовились, отправляя женщин и детей подальше, и с рассветом нападали на противника. Сама практика такого ритуала, говорит о том, что драки и войны были настолько обыденными, что их уже стали заранее регулировать с помощью жертвоприношения.
Ловкость юных чукчей позволяла уворачиваться от стрел во время битвы, если на них не было доспехов. Рассказывают, что малолетних чукчей приучали чуять опасность таким образом: к ничего не подозревающему мальчику подкрадывался родитель и прижигал ему кожу раскаленным ножом. И так до тех пор, пока парень не начинал отскакивать в сторону от каждого шороха. Чтобы считаться взрослым, подросток должен был измотать бегом оленя, догнать и повалить на землю.
Все эти умения были нужны для грабежа соседей. Чаще всего набег выглядел так: к стойбищу подкрадывались на рассвете, когда жертвы спали в яранге, общем жилище из шкур оленя и жердей, в котором кругом располагались палатки отдельных семей. С помощью аркана роняли ярангу и начинали бить копьями через шкуры по ничего не соображающим спросонья людям, а выбиравшихся наружу - убивали. В это время другие чукчи уже угоняли оленей. Правда, иногда жители яранги начинали стрелять через специальные бойницы в стенах из луков или огнестрельного оружия, и убивали нескольких чукчей. Те предпочитали убегать.
Чукчи не брали крепостей. Они устраивали засады на казаков или местных жителей, которые прятались в русских крепостях-острогах. Для этого небольшой отряд нападал на острог и, получив отпор, притворно сбегал, заманивая преследователей в засаду, где их поджидали гораздо большие силы.
Самыми важными орудиями войны у чукчей были луки и копья. Этим оружием учились владеть все, так как они были не только военным, но и охотничьим снаряжением. Луки были сложно составные, а наконечники стрел изготавливали сначала из камня и кости. Только с приходом русских - из железа.
В качестве наконечников также использовались старые ножи. Копья чаще всего приспосабливали специально для рукопашной схватки, Наконечники также старались делать из металла, делали их длинными и широкими, так, чтобы ими было легко рубить. Существовала и иная разновидность древкового оружия - что-то вроде тесака на древке, которым иногда умудрялись отрубить противнику голову с одного удара. Ну и конечно любой чукча имел при себе нож. Гораздо реже использовали топоры, тесаки, дубины и пращи для метания камней.
Сами воины разделялись на тяжеловооруженных - одетых в доспехи, стрелявших из лука, а затем идущих в рукопашную, а также легких - уворачивающихся от стрел и после победы догонявших разбегающихся врагов.
Нарты использовали не только для передвижения, но и как колесницы — с них могли во время движения стрелять из лука. Запрягали в них обычно пару кастрированных оленей. Животных кастрировали особым способом. Молодому самцу раздавливали зубами канальцы яичек. Иногда отгрызали оленю одно яичко. Такое свежеотгрызенное лакомство отдавали самому почтенному старцу или дорогому гостю, поскольку оно считалось деликатесом.
В бою чаще всего участвовали молодые мужчины, которые хотели доказать свое мужество, а также опытные воины, получавшие от набегов свою долю добычи. Перед боем чукчи часто жевали шляпку мухомора. Опытным путем они обнаружили, что в малой дозе гриб действовал как стимулятор, и лишь в большой становился источником видений.
Особо упоротые употребляли мочу бойца, объевшегося мухоморами, поскольку в ней сохраняются активные вещества. Это, наверное, отдельный шик.
Воевали и женщины, особенно если на ярангу нападали враги когда мужчина был на охоте. Бывало, что женщин брали и в набег, и иногда они даже участвовали в битве. Когда семья оставалась без кормильца, девочки тренировались точно также как мальчики, и такие воительницы могли участвовать в походах на равных с мужчинами.
Для чукотской женщины красота лица не важна. Только физическая сила и выносливость. Из внешних данных ценился широкий таз, обещая беспроблемные роды детей. Родильным местом являлся мох, застланный на заднем угле полога яранги.
Женщины рожали стоя на локтях и коленях. Роженицы стараются не кричать, чтобы не привлекать "внимание злых духов". Обычно роженицам никто не помогал. Если вдруг это случалось, над ней потом всю жизнь насмехались. Они рожали сами, после чего проделывали все необходимое – например, отрезали пуповину и обтирали ребенка.
Чукчам свойственен фатализм и восприятие смерти как переход в лучший мир предков. Поэтому проигравший в поединке часто просил его добить, а немощных стариков по их желанию умерщвляли родственники. Часто женщины, видя, что их мужчины проигрывают в битве, закалывали детей и затем убивали себя.
Русские путешественники времен покорения Сибири отмечали, что чукчи были настолько вспыльчивыми и эмоциональными, что, случалось, совершали самоубийство под впечатлением от невыгодной сделки или другого подобного душевного расстройства.
Воинственность этого народа настолько укоренилась в культуре, что по традиции более сильный воин мог запросто потребовать от слабого отдать его жену или оленей. Если тот отказывался делиться, следовал вызов на борцовский поединок. Проигравший лишался имущества или женщины, и всем это казалось справедливым.
Эти качества, тем не менее, сочетались с большим гостеприимством и отзывчивостью. От гостя терпели неприемлемое для чукчей поведение.
Во время голода среди русских поселенцев чукчи помогали им, забивая даже стада оленей. Приморские чукчи отличались святой честностью. А вот оленеводы были в 19 веке уже испорчены контактами с пришлыми торговцами и не брезговали подворовывать.
В общем, оказавшись на крайнем Севере, среди улыбающихся оленеводов, десять раз подумайте, стоит ли рассказывать анекдот про глупого чукчу, ведь среди слушателей может оказаться человек, чьи предки так и не покорились колонизаторам, кастрируя своих оленей зубами